Эпоха после арабского завоевания, позднейшее время

Теперь перейдем к рассмотрению чисто орнаментальной резьбы по стуку в мечетях и других мусульманских культовых зданиях XII-ХІV вв. Из числа наиболее интересных 6-7 относятся к XII в., столько же к XIV в.; к XIII в. относится лишь один памятник, да и то второй половины века. Столь малое распространение стуковой резьбы в ХIII в., по-видимому, можно поставить в связь с монгольским завоеванием Ирана и ослаблением строительства в Иране при первых ильханах. В XIV в., еще при монголах, наблюдается значительный подъем архитектуры.
Ряд точно датированных памятников дает прочные опорные пункты для датировки по стилю до сих пор недатированных.
Наиболее ранним из точно датированных памятников, украшенных резьбой по стуку рассматриваемой эпохи (XII-ХІV вв.), представляется Масджид-и-Джами в Казвине, носящая дату 507 (1113) г. Здесь этой техникой выполнен двойной фриз с надписью почерком насх среди листвы, затем пальметтовидная по контуру лента куфической надписи в купольном здании (A. U. Pope, Notes on the stucco ornament in the sanctuary of the Masjid-i-Jami, Qazvin («Bulletin of Amer. Inst. for persian art», dec. 1936)).
К 1133 г. относится постройка мавзолея в Безуне (A. U. Pope, Some recently discovered Seldjuk stucco («Ars islamica», 1934), а также в ст. Б. Денике («Академия архитектуры» за 1935 г., № 1-2)), обнаруженная в 1933 г. в этой маленькой деревушке близ Исфахана членом Американского института по изучению иранского искусства Фараджоллах Базл. Если бы не точная дата, — 1133 г., — то орнамент можно было бы принять за сасанидский. В воспроизводимом нами богато орнаментированном тромпе (рис. 76) нижний фриз с кругами имеет весьма архаичный характер; сложная композиция растительного орнамента с мотивами виноградной лозы в нише тромпа дает сплошное ковровое заполнение пространства.

Любопытно отметить, что в мечети в Ардистане, датированной лишь несколько более поздним временем, а именно 1158 г., открыта стуковая декорация совершенно иного характера, чуждая традиции сасанидского искусства, несложная по формам и несколько суховатая по исполнению. Этим устанавливается, что в XII в. существовало одновременно несколько направлений в стуковой резьбе, различающихся по своему стилю и характеру.
Различные типы резьбы будут существовать, как мы увидим, и в ХІV в. В малом михрабе той же Джами-мечети в Ардистане наблюдается более развитой тип резьбы, с весьма сложной, даже запутанной, композицией из растительных элементов, очень сочно трактованных.
По данным стиля и палеографии надписей могут быть отнесены к памятникам XII в. циклы стуковой резьбы в Хейдарийя в Казвине и Гумбад-и-Алавийан в Хамадане. Мечеть в Хамадане снаружи и внутри пышно украшена резьбой по стуку; она близка по стилю вышеупомянутым датированным памятникам из Ардистана и Безуна и должна быть отнесена к концу XII в., а не к XIV в., как определял ее Герцфельд (E. Herzfeld, Die Gumbadh-i-Alawiyan und die Baukunst der Iekhane in Iran. A volume of Oriental studies presented to E. Brown, 1922)). Ср. михраб этой мечети («Bulletin», стр. 23) с михрабом ардистанской (Pope, fig. 11).
А. Годар относит к сельджукскому периоду также стуковый михраб (рис. 77) в маленькой мечети Масджид-е-Куче-мир в Натанзе — горном городке центрального Ирана («Athar-e-Iran», t. I. fasc. 1, p. 82).

От XIII в. сохранился чрезвычайно пышный, но несколько перегруженный деталями орнаментации михраб в мечети г. Резайе (быв. Урмии) на озере того же названия в западном Иране. Михраб имеет дату — 1277 г. — и носит надпись художника: Абд-аль-Мумин ибн-Шарах-шах из Тавриза («Bulletin», june 1937, p. 40). Этот весьма интересный большой (7,82 x 5,48 м) стуковый михраб сплошь покрыт тончайшей резьбой. Нижняя часть его поддерживается двумя короткими стуковыми колонками; тимпан украшен рельефным мотивом трельяжа.
Очень многочисленны памятники резьбы XIV в.; наиболее поздний из датированных носит дату 1339 г. — это мавзолей Али-ибн-Джаффар в Куме.
Наиболее ранний из памятников XIV в., украшенных резьбой по стуку, — мавзолей Баязида в Бостаме в северном Иране. Здесь сохранилось два резных стуковых михраба, одни из наиболее пышно декорированных в Иране: первый 1302 г., другой 1306 г. («Bulletin», dec. 1934, p. 33, 35). Следующий по времени идет получивший значительную известность стуковый михраб Улджейту в Масджид-и-Джума в Исфахане -1310 г. (рис. 78); далее следует стуковая орнаментальная декорация в Пир-и-Бакране (A. U. Pope («Ars islamica», 1934); Б. Денике, ст. «Новые открытия» («Академия архитектуры», 1935)) (рис. 79) — 1307-1309 гг., михраб мечети в Маранде, построенной между 1316 и 1337 гг., резьба по стуку в мавзолее Улджейту в Верамине — 1317-1319 гг., орнаментальные стуковые фризы в Верамине — 1322 г. (Sarre, Denkmäler, pl. 17, p. 1), стуковая декорация 1337-1338 гг. в мечети в Абар-кухе в центральном Иране (рис. 80), михраб в маленькой мечети Пир-Хамсе-Сабз-Пуш, также XIV в., и, наконец, вышеупомянутый мавзолей 1339 г. в Куме.

Всем циклам стуковой резьбы XIV в. свойственны некоторые общие черты: перегруженность деталями орнаментации пышных и крупных растительных форм и своего рода эклектизм: в одном и том же памятнике совмещаются элементы появляющегося в XIV в. в своей развитой форме пышно-декоративного стиля с чертами гораздо более простого и архаичного стиля, восходящего к сасанидским и раннемусульманским прообразам. Резная стуковая декорация Пир-и-Бакрана, где это наблюдается с особой яркостью, является наиболее выразительным примером подобного совмещения несходных элементов. Здесь орнамент носит характер исключительного богатства при большой монументальности; наблюдается в некоторых частях перегрузка композиции декоративными деталями. И рядом с орнаментикой такого типа существуют орнаменты сасанидского характера. На рис. 79 мы видим сильно стилизованные побеги со спиралевидными окончаниями, напоминающими орнаментику Самарры IX в., а рядом — надпись на фоне листвы, детально разработанной в пышных формах в стиле XIV в. Применение глубокой и многопланной резьбы с обильными деталями в композиции крупных полупальметт, заполненных сетчатым орнаментом, — также не архаизация, а новое развитие ранее созданных орнаментальных элементов.
Из образцов стуковой резьбы из вышеперечисленных памятников XIV в. остановимся еще на михрабе из Бостама. Здесь следует отметить панно с геометрическим плетением на боковой стенке и такую же обработку ствола колонки, раму из плетения на щековой и боковой стене, по мотивам близкую соответственному мотиву из Термезского дворца. Замечательным памятником стуковой резьбы XIV в. является и известный михраб Улджейту (1310 г.) в исфаханской Главной мечети (рис. 78) (A. Gabriel, Le Masdjid-i-Djuma ďIsfahan («Ars islamica», 1935, fig. 27)). Он выдается своей стройной симметрической композицией, тончайшим мастерством резьбы и весьма характерным для резьбы XIV в. совмещением двух стилистических систем (о чем уже говорилось выше): архаической и вновь сложившейся. Здесь, правда, архаизирующие орнаментальные элементы применены весьма умеренно, лишь в тимпане большой арки.
Весьма интересен также михраб в мечети Абар-куха, совсем недавно опубликованный (рис. 80) («Athar-e-Iran», t. I, fasc. 1, p. 58, u. «Bulletin», june 1935, p. 30). В нем обращают внимание витой резной жгут, обрамляющий михрабное углубление, и композиция из полупальметт того же типа, как в Пир-и-Бакране. Отметим еще в одном из мавзолеев Кума XIV в. (Dietz, Die Kunst der islamischen Völker, S. 77) окрашенную резную стуковую облицовку. Наконец, в том же Куме сохранился пышнейший цикл полихромной работы в мавзолее Али-ибн-Джаффар 1339 г. («Bulletin», june 1935, SS. 35, 36). Этим памятником мы закончим рассмотрение иранской стуковой резьбы XIV в.
Наряду с памятниками Ирана и Средней Азии украшались резьбой по стуку также некоторые памятники советского Закавказья. Эту технику встречаем в мавзолее XII в. в Нахичевани на Араксе, в мечети XIII в. в Ханака аджикабульской в Азербайджане. В гумбезе Атабека 1186 г. в Нахичевани (воспр. y Sarre, Denkmäler persischer Baukunst. См. также Б. Сысоев, Нахичевань на Араксе и древности НахССР («Изв. Азкомстариса», вып. 4, 1929)) резьбе по стуку отведена сравнительно скромная роль: стуком заполнены промежутки плетений, образованных лентами из поливного кирпича; орнамент в этих заполнениях состоит из сильно стилизованных растительных элементов.
В другом памятнике Закавказья, в мечети Ханака, сохранился богато украшенный резной стуковый михраб. Здание мечети не кирпичное, как большинство иранских и среднеазиатских, а сложено из сероватого раковистого известняка (В. Сысоев, Древности в Ханека близ сел. Наваги («Изв. Азербайджанского археологического комитета», вып. 1, 1925). Памятник в 1936 г. был изучен экспедицией Гос. Музея восточных культур при участии пишущего эти строки. Об изразцах — В. А. Крачковская, Изразцы мавзолея Пир-Хусейна (III Междун. конгр. по иранскому искусству. 1939 г.). В 1934 г. И. П. Щеблыкиным был отрыт в Закавказьи еще один памятник с замечательным резным стуковым михрабом, а именно Ханака близ Нахичевани. Михраб по стилистическим признакам должен быть датирован XII-XIII вв.). Дата построения мечети — 1267 г. От стуковой декорации сохранилось убранство большого михраба и малого восточного михраба (рис. 81).

Сочетание растительного и геометрического орнамента и надписей, а также общие контуры композиции сближают рассматриваемый михраб с михрабами иранских мечетей XII-XIV вв., а так как в Иране памятников такого рода XIII в. пока не обнаружено, то михраб в Ханаке является связующим звеном между памятниками XII и XIV вв.
Панно, примыкающее к внешней раме большого михраба, находит себе аналогии в орнаментации михраба Гунбад-и-Алавийан в Хамадане XII в. и в мавзолее Пир-и-Бакрана XIV в.; но очень близкого сходства в деталях с каким-либо памятником иранского искусства не обнаружено; причиной является, видимо, и отсутствие других памятников той же эпохи, т. е. XIII в., и своеобразие, связанное с местными художественными традициями.
В заключение остановимся в кратких чертах на резьбе по стуку (по ганчу) в сооружениях Средней Азии позднейшего времени.
В монументальных сооружениях и зданиях общественного пользования в Средней Азии применение резьбы по стуку после XII-XIII вв. встречается лишь в виде исключения; но с XVII-ХVIII вв. резной стук встречается уже чаще, хотя высоким художественным качеством исполнения уже не отличается. Зато значительного развития достигает резьба по стуку в жилых постройках XVIII-XIX вв. Возможно, она применялась при украшении жилищ и раньше, но точно датированных памятников жилья более ранней эпохи до нас не дошло: легкие каркасные постройки жилищ в Средней Азии легко разрушались.

А. Писарчик в своей статье «Жилой дом в Бухаре и Хиве» («Архитектура СССР», 1937, № 1) таким образом пишет об украшении жилища (его женской половины): «… стены покрывались тонкой резьбой и росписью по ганчу, а ниши — шарафой (сталактитами), также расписываемой, причем в выборе узоров для отделки этой комнаты обычно участвовали женщины. Ее двухстворчатые двери всегда украшались резьбой, и над каждой дверью вставлялись двойные ганчевые решетки («тобадон») различных узоров».
Особенно большое распространение получает в XVIII-XIX вв. резьба по ганчу в Бухаре (рис. 86) и в Ташкенте, причем в этих крупных центрах и качество резьбы наиболее высокое. Отметим ряд образцов резьбы ташкентской группы из числа датированных (перенесенных из старых разрушившихся домов в Узбекистанский музей искусств в Ташкенте). На рис. 84 мы видим панно из дома Ата-Ходжи 1857 г. Это резное панно также и расписано: плоская поверхность фона окрашена синим и кирпично-красным тоном. На рис. 85 дан вид лицевой части ниши из того же дома. На рис. 82 и 83 дано воспроизведение панно из дома Гуляма (1835-1840 гг.); сложная симметричная композиция из растительных элементов здесь вписана в нишу с многолопастным арочным завершением.
В орнамент ганчевого панно из дома Ахмадбая Хакима 1874 г. вставлена дата; на другом панно из этого же дома изображен кипарис с отходящими ветвями цветов и с показанной в разрезе сердцевиной ствола. О несколько более сухой и мелочной резьбе начала XX в. представление дают детали одной из построек на рис. 87 и 88.

Обзор развития резьбы по стуку в течение долгого ряда веков приводит к выводу (даже по сравнительно немногочисленным сохранившимся остаткам), что этот вид архитектурной декорации получил в Средней Азии весьма значительное художественное мастерство, особенно в период XI-XIII вв., и не уступал ни по техническому качеству, ни по высокому художественному уровню исполнения этому виду архитектурной декорации в соседнем Иране, имея с ним немало общих черт, но отличаясь вместе с тем достаточно выраженною самостоятельностью и значительным своеобразием.