XVIII в.

Производство тканей в России до Петра I носило характер ремесленный, Петр же завел в России мануфактуры льняные и суконные. Хлопчатобумажное производство оставалось и при нем в том же положении, как и при его предшественниках, но основание больших льняных мануфактур имело значение для обучения ткачеству и тем содействовало развитию в будущем и хлопчатобумажной промышленности, когда начал совершаться переход от льна к хлопку.
При Петре I учреждена была Мануфактур-Коллегия, которая ведала все дела по фабрикам и отношения между фабрикантами и рабочими, кроме дел уголовных. При Петре заведены были поссессионные фабрики, где рабочие были прикреплены к фабрике. Поссессионные фабрики описаны в труде Туган-Барановского «История русской фабрики в прошлом и настоящем». Много интересного о них мы находим также в замечательной книге Алексея Флегонтовича Грязнова «История Большой Ярославской Мануфактуры». Наряду с поссессионной фабрикой, существует в это время вотчинная или помещичья фабрика, где рабочие были прикреплены к лицу, и, наконец, вольная — где рабочие были вольнонаемные. В хлопчатобумажном производстве, при преемниках Петра, преобладали фабрики последнего типа. Однако, вольнонаемных рабочих не хватало и, наряду с ними на фабриках работали и подневольные, отсылаемые в работу на фабрике за какие-нибудь провинности. Так, в 1721 году, издан был указ об отсылке виновных баб и девок в Берг-Мануфактур-Коллегию для отдачи в работу на фабрики.
При Петре издан был указ, впервые старающийся установить пошлины, носящие покровительственный характер, a именно: в 1723 году издан был следующий указ: «Ноября 6 дня. Его Императорское Величество указал, которые фабрики и мануфактуры y Hас у же заведены, или вновь заведутся, и о том свидетельство из той коллегии получат, то надлежит на привозные такие вещи накладывать пошлину на все, кроме сукон, следующим образом: которые в четверть умножится против вывозу, то надлежит четверть пошлины сверх обыкновенной, a которая в треть, треть наложить, a которая вполы, половину наложить, a которая против вывозу умножится, то три трети капитала пошлин наложить».
В 1724 году, 31 января, издан был первый подробный таможенный тариф для портов Санкт-Петербургского, Выборгского, Нарвского, Архангелогородского и Кольского, носящий строго протекционный характер по отношению к водворенным мануфактурам.
Для хлопчатобумажных товаров пошлины установлены были очень небольшие, за исключением бумазеи. […]
Крашение бумажной пряжи и ткани в пунцовый цвет проникло в Россию с Востока; оно производилось сначала в Астрахани, a потом и в Казанской губернии бухарцами. Первые сведения об этом относятся к царствованию Анны Иоанновны, a именно: в 1730 году Ядигер, Бухарский посол, просил: «Изстари выезжие бухарцы в Астрахани всякими красками товары красили, a ныне один армянин ту краску откупил, a прежде сего того откупа не было: и дабы позволено было оному откупщику от того отказать». По всей вероятности здесь дело идет о марене.
В 1736 году, в царствование Анны Иоанновны, был основан г. Оренбург и туда из Астрахани перешел торг с Хивой, Бухарой и Ташкентом; для развития торговли сделаны были облегчения при взимании пошлин, a именно, в течение первых трех лет пошлина не взималась, до 1749 года пошлина взималась в размере 3%, a затем в размере 5% с цены товаров. В Астрахани пошлина взималась также в размере пяти процентов.
Китайский торг при Анне Иоанновне также рос. «Китайка тюневая в 1733 году, 1734 и 1735 продавалась за наличные деньги по три рубля тюнь (тюнь состоял из десяти концов), a в 1737 году цена поднялась до пяти рублей. Сия китайка бывает синего цвета, однако ж иная светлее, a иная темнее. Самый светлый цвет называется лазоревый, посредственный железный, a самый темный вишневый. Чем цвет темнее, тем китайка почитается лучше; ибо лазоревый цвет скоро бежит, то есть линяет весьма от мытья; напротив того, темный цвет постояннее. В покупке выбирать не дают, но все вышеописанные цвета смешивают» (М. Чулков «Историческое описание Российской Коммерции», т. III, кн. 2, Москва, 1785 г., стр. 41).
В это же царствование иностранные купцы добились уменьшения покровительственного тарифа, о чем они не переставали ходатайствовать после смерти Петра I. В 1731 году издан был тариф, в котором ставки были убавлены. […]
В 1751 году издан был указ о запрещении заводить фабрики без дозволения Мануфактур-Коллегии.
При императрице Елизавете Петровне давались часто привилегии на фабрики. Так, например, 15 июля 1742 года дана была привилегия «Санкт-петербургскому мещанину, армянину Луке Ширванову с товарищами о заведении в Астрахани и при Кизляре шелковаго заводу и сеяния сорочинского пшена и хлопчатой бумаги, и для делания шелковых и полушелковых бумажных парчей фабрики» (Полное собрание законов Российской Империи, том XIII, С.-Петербург, 1830 г., статья 9889). Ширванову было дано тридцать тысяч рублей беспроцентной казенной ссуды на 15 лет. Он засеял близ Кизляра полторы десятины бакчей под хлопок. Это первые сведения о культуре хлопка в русских владениях.
В 1753 году была дана монопольная привилегия на десять лет на производство ситцев Чамберлину и Козенсу, которыми и выстроена была фабрика в Копорском уезде, близ Красного Села. Фабрика эта, открывшаяся в июне 1755 года, была первой ситцевой фабрикой в России. Чамберлину и Козенсу дано было право на беспошлинное приобретение разных материалов и инструментов, нужных для их фабрики. Вследствие жалобы, последовавшей от владельцев фабрики на то, что сбыт произведений их фабрики затруднен вследствие свободного ввоза иностранных товаров, издан был указ об увеличении пошлины на привозные из-за границы выбойки и набойки, ценой не дороже 70 коп. аршин, кроме привозимых из Астрахани и Оренбурга, с тем, чтобы изготовляемые на фабрике товары продавались не дороже представленных владельцами цен, поставленных на образцах товаров. […]
В 1757 году выдана была на 20 лет привилегия на добычу корня марены санкт-петербургским купцам Мирону Протопопову и Михайле Лапшину.
В 1749 году к существовавшим уже портам Балтийским и Беломорскому, прибавился еще Темерниковский порт на Азовском море для торговли с Турцией и другими соседними странами.
В 1753 году были отменены внутренние пошлины, зато внешний тариф был повышен: пошлина увеличена была прибавкой, равной 13% с цены товаров. […]
О том, какое количество хлопчатобумажных товаров привозилось в то время по европейским границам дают понятие следующие цифры: в 1749 году было ввезено бумаги хлопчатой сырца 287 пудов на 2.345 рублей, пряденой — 1961 пуд на сумму 31.304 рубля, a бумажных изделий на 186.200 рублей серебром, a в 1758-1760 гг. в среднем за год ввезено было бумаги хлопчатой сырца — 1241 пуд на 8.220 рублей, пряденой белой — 148 пудов на 2.568 руб., крашеной — 2036 пудов на сумму 58.348 рублей, a бумажных изделий на 461.594 руб. серебром.
В 1762 году, то есть после выдачи фабрике Козенса монопольной привилегии, издан был Петром III указ, в котором приказано более монополий ситцевым фабрикам не давать и выражается неудовольствие тем, что ситцевая фабрика «употребляет только здешнюю воду, a краски и полотна получает беспошлинно из-за границы, что препятствует заведению и в России тонких полотен».
В начале царствования Екатерины II, a именно, в 1762 году, объявляется об уничтожении с 1763 года привилегии на набивку ситцев и выбойки, выданной Чамберлину и Козенсу, а до истечения этого срока они «должны платить пошлины, от которых раньше были избавлены и продавать свои ситцы и выбойки разными цветами отнюдь не свыше определенных по образцам цен и не дороже против делающихся во Франции, Голландии и Германии на Российских полотнах и бумажных из хлопчатой бумаги; относительно набоек из масла синею краскою никому запрещения никакого но чинить». В 1767 году дозволено было всем рыть корень марену и продавать его, так как, по словам указа, «оставление этого по-прежнему в одних руках причинило бы подрыв фабрикам и красильщикам».
В «Наказе» своем Екатерина II, между прочим, говорит: «Махины, которые служат к сокращению рукоделия, не всегда полезны. Если что, сделанное руками, стоит посредственной цены, которая равным образом сходна и купцу и тому, кто ее сделал, то махины, сокращающие рукоделие, то есть уменьшающие число работающих в многонародном государстве будут вредны»… «Однако надлежит различать то, что делается для своего государства, от того, что для вывоза в чужие края делается»… «Не можно довольно споспешествовать махинами рукоделию в вещах, отсылаемых ко другим народам, которые получают, или могут получать такие же вещи у наших соседов или у других народов, а наипаче в нашем положении».
Как Петр I, так и его преемники старались так или иначе о развитии в России крупной мануфактурной промышленности и считали это государственным делом, в царствование же Екатерины II взгляд на это дело меняется. Екатерина II высказывает следующее: «крупное производство требует множества расходов на первоначальное обзаведение, издержек на оплату труда директоров, инспекторов, бухгалтеров, кассиров, ручных комиссаров, служителей и т. п. и, не смотря на всех надзирателей, у крупного фабриканта гораздо более воруют, чем у мелкого промышленника. На большом заводе все делается по звону колокола; работники более стеснены и журимы, комиссары привыкли обращаться с ними грубо и жестко, как командиры старшие; напротив, мелкий предприниматель обращается с своим подмастерьем и помощниками, как с товарищами и с родными. Крупный фабрикант принимает, по необходимости, всякий народ — ленивых, праздношатающихся, словом всех, кои не могут найти себе место у мелких фабрикантов; мелкий заводчик, имея надобность в менее значительном числе рабочих, нанимает их с большим выбором. Раз затративши значительный капитал на первоначальное устройство, нанявши большое число мастеровых, крупный фабрикант очевидно должен постоянно иметь значительное производство; если спрос на изделия уменьшается, ему приходится либо сбывать свои продукты в кредит, либо продавать их по дешевым ценам, что нередко доводит его до разорения. Для мелкого промышленника, уменьшение требования менее чувствительно: он может на несколько приостановить производство, продавать не все изделия и, сократив на некоторое время свои расходы, переждать кризис». Рассуждая таким, образом, императрица приходит к тому убеждению, что мелкая промышленность выгоднее крупной.
Отрицательное отношение Екатерины к крупной промышленности не помешало в начале ее царствования (в 1763 году), отдать Екатерининский остров в Шлиссельбурге со всеми бывшими на нем строениями, в вечное владение под постройку ситцевой фабрики Сирициусу и Лиману; кроме того, им была выдана и ссуда в размере 30.000 рублей. На острове был старый деревянный Петровский дворец и фабрикантам вменено было в обязанность содержать во дворце несколько покоев «во всегдашней готовности» для приезда Высочайшей Фамилии. «До сих пор фабриканты свято соблюдают эту приятнейшую обязанность», говорится в источнике, относящемуся к 1847 году (А. Т. «Шлиссенбург». С.-Петербург, 1847 г. стр. 124). Фабрика эта существует и поныне под названием «Товарищество Шлиссельбургской ситценабивной Мануфактуры». В силу Сенатского указа от 1764 года, фабрикант Лиман обязан был взять 20 купеческих детей на двенадцать лет для обучения их мастерству в составлении красок и ситцевой отделке. В Географическом словаре за 1789 год (часть VI, стр. 249) читаем: «на острове находится ситцевая и выбойчатая фабрика, принадлежащая Коллежскому Ассессору Лиману, которому тот остров в 1763 году Именным Ее Императорского Величества указом в вечное пожалован владение. На ней белые ситцы и выбойки, выписываемые из чужих земель, раскрашиваются разных цветов красками, которые также из чужих государств получаются. Печатники, накладывающие цветы на материю, в чем главное состоит искусство, по большей части тут иностранцы, но есть и россияне, кои столь же хорошо печатают, как и первые. Мужчин на сей фабрике бывает около 175 человек, a женщин около 85, кои растирают краски, сушат, белят и расписывают материи новыми красками по напечатанным уже цветам». В «Путешествии по озерам Ладожскому и Онежскому» Озерецковского (1792 г.) о фабрике Лимана написано: «Фабрика, находится в большом каменном доме, при котором все прочее строение деревянное. Работники и работницы присылаются на фабрику за какие-нибудь вины, как от частных людей, так и от начальств из Санкт-Петербурга; но как их для всех работ бывает недовольно, то в вприбавок для расписывания ситцев и выбоек нанимаются еще городские девушки, которые за делом почти беспрестанно поют песни, и веселостью своею отличаются от присыльных за преступления работниц, кои напротив того, только вздыхают, молчат, или глухо ропщут на худое их при фабрике содержание».
В 1793 году Лиманом заведена была прядильная машина на 104 веретена. В 1768 году на фабрике Лимана выработано было 655 кусков ситцев на 4.630 рублей, a в 1792 году уже 29.189 кусков на 429.460 рублей.
К концу царствования Екатерины II в России имелось уже более десяти ситцевых фабрик. Фабрики эти были следующие:

1. Фабрика английского купца Ричарда Козенса (в Каргопольском уезде, близ Красного Села). […]
2. Фабрика иноземца Лимана в Шлиссенбурге. […]
3. Фабрика иноземки Катерины Шейдемановой на реке Славянке, впадающей в Неву реку; основана в июле 1772 г. […]
4. Выбойчатая фабрика Ивана Иконникова в селе Покровском, под Москвой; заведена в 1752 году по указу Мануфактур-Коллегии; деревянная, на ней крепостных людей 21. […]
5. Фабрика Семена Турчанинова, под Москвой, заведена с 1770 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
6. Китайчатая фабрика Ивана Мещанинова в Коломне, заведена с 1767 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
7. Фабрика служилого татарина Сагита Усманова с братьями, в Казанском уезде; заведена с 1767 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
8. Фабрика Якова Буренина в Вологде; заведена с 1772 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
9. Фабрика Михаила Исаева в Вологде; заведена с 1773 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
10. Фабрика Луки Абросимова, в Юреве-Польском; заведена с 1773 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]
11. Фабрика Алексея Горяинова в Юрьеве-Польском; заведена с 1773 года, по указу Мануфактур-Коллегии. […]

Кроме перечисленных, к концу царствования Екатерины II выработка набивных товаров производилась на нескольких фабриках в селе Иванове.
Село Иваново было пожаловано в 1561 году царем Иоанном IV Васильевичем князю Черкасскому, на сестре которого царь был женат; затем им владели Шуйские. В 1638 году, когда последний представитель Шуйских постригся в монахи, оно перешло опять к Черкасским, a в 1741 году село это досталось Шереметеву, женившемуся на Черкасской.
В первой четверти XVIII столетия, ивановский крестьянин Василий Гандурин, а в середине этого столетия также и Иван Матвеевич Гарелин ведут торговлю в Астрахани. В 1720 году устроена была Тамесом полотняная фабрика в Кохме, которая послужила школой для обучения полотняному производству местного населения. В 1751 году в Иванове появляются полотняные фабрики М. И. Яманского, И. М. Гарелина и Е. И. Грачева. В 1776 году рядом с крупными полотняными фабриками встречается также много домашних заведений для набойки по холсту.

Ивановские крестьяне, Соков, Ишинский, Бутримов, Демосин и Кулеин были в Шлиссельбурге на фабрике Лимана и узнали там, как делать несмываемые заварные ситцы. Cоков в 1787 году возвращается в Иваново и там основывает производство ситцев. В 1793 году впервые в Иванове упоминается миткаль, a именно: И. М. Гарелин купил в Петербурге y Претора и Монбельса 700 кусков миткаля, причем первый сорт стоил 25 р. 50 к. за кусок мерою 48 аршин, a второй сорт — 22 р. 40 к. Ивановцы покупали больше беленый иностранный миткаль, так как сами не могли так хорошо отбелить. Соков работал ситцы: 1) белоземельные, черногрунтовые мелкие и крупные, 2) мебельные, 3) травчатые. Для рубашек употреблялась обыкновенная красно-грунтовая набойка. Соков первый начал набивать белоземельные и черно-грунтовые ситцы с красивыми розовыми, фиолетовыми, красными и прочими прочными оттенками. В 1792-93 гг. уже и y M. И. Гарелина начали работать белоземельные ситцы. В 1793-м году саяны были мерою 24 аршина и продавались по 12 рублей за кусок, бахтусы — мерою 17 аршин по 11 рублей за кусок, a гарусы — мерою 47 аршин по 75 рублей за кусок. Бязью или бахтусом в это время назывался ровный иностранный миткаль, бахтою — грубая бумажная азиатская ткань, гарусом — широкий, тонкий, a саяном — узкий миткаль. К этому времени относятся здесь первые попытки тканья из английской пряжи. За это тканье платили по 12 коп. за аршин, но найти ткачей, умеющих управляться с этой пряжей, было очень трудно; ткали эту пряжу рабочие, пришедшие из Москвы.
В конце 18-го столетия хлопчатобумажное производство в Иванове сильно увеличилось. Голландры здесь введены были с 1792 года. За голландренье ситцев в это время брали по 8 к. с куска. Из ведомостей, подаваемых в Мануфактур-Коллегию видно, что в 1803 году на фабриках М. И. Гарелина и М. И. Яманского было одно бумажное производство, а льняное было совсем прекращено; ситцы, выбойки и платки — все было бумажное. Пряжа употреблялась бухарская и покупалась в Москве, a с 1803 года появляется уже английская кряжа. Цены на миткали по конторским книгам М. И. Гарелина значатся следующие: миткаль своей фабрики, кусок в 25 аршин — 13 рублей; полусиц по немецкому миткалю, за 25 аршин — 25 рублей; выбойка по немецкому миткалю, за 25 аршин — 22 рубля, платки по нему же, 19 платков — 25 рублей, выбойки по своему миткалю — 17 рублей (мера та же, что и в немецком миткале), платки по своему миткалю, за 19 платков — 20 рублей. Все ивановские фабриканты были крепостными графа Шереметева; первым откупился в 1802 году Грачев.
В 1762 году издан был указ о недозволении построения в Москве и Санкт-Петербурге фабрик и заводов (из боязни вздорожания дров). Указ этот, однако, фактически не применялся.
В 1779 году отменена была пошлина со станков, которая установлена была в 1763 году, в размере 2 рублей в год с ткацкого станка. В этом же году предоставлено было право всем и каждому заводить станы и рукоделие, не требуя на это ни от кого дозволения.
В 1785 году дворянам дозволяется иметь в деревнях своих заводы и фабрики.
Под влиянием учения физиократов Екатерина II сильно понижает ввозные пошлины в 1766, a для Черноморских портов в 1775 году, но затем, вследствие сильно увеличившегося привоза иностранных изделий, тариф опять повышается. Всего в царствование Екатерины II издано было 4 тарифа на ввозные европейские товары, a именно: в 1766, 1775, 1782 и в 1796 гг. В 1797 году императором Павлом издан был также новый тариф. […]
В 1798 году, по просьбе фабрикантов Фрезе, Лимана и Миллера, для поощрения русской ситцевой промышленности, постановлено было возвращать фабрикантам ситцев половину взысканных с них пошлин за белое иностранное бумажное полотно (пошлина за него бралась в это время в размере 5 рублей со 100 аршин, a для других материй 20% с оценки). Каждый русский фабрикант или купец, выписывавший из чужих краев белое бумажное полотно, должен был, если желал воспользоваться этой льготой, объявить в таможне сколько кусков мерою и ценою он намерен употребить под клеймение, и таможня, по взятии с него полной пошлины и по наложении печатей на миткаль, выдавала ему вид, и по предъявлении его, вместе с печатанными ситцами, ему возвращали половину пошлин, взысканных с него за белое полотно.
Начиная с 1798 года Правительство заботится о насаждении в России механического бумагопрядильного производства. В этом году аббату Осовскому дано было бесплатно помещение под устройство мануфактуры, беспроцентная ссуда в 80 тысяч рублей, сроком на 7 лет, и предоставлены в качестве рабочих до 300 человек питомцев Воспитательного Дома обоего пола. Кроме того, для составления машин командировано было с казенных заводов 20 слесарей и токарей; фабрика на 20 лет освобождена была от уплаты пошлин и в течение 5-ти лет запрещено было другим делать такие машины или их употреблять под страхом штрафа в 3.000 рублей и отобрания машин. В 1800 году, по смерти Осовского, заведение его поступило в собственность Воспитательного Дома. Воспитательный Дом должен был стараться распространять в России механическое прядение, чтобы оно не составляло монополии какого-либо одного заведения. Во избежание последнего, фабрику предположено было ограничить выпуском не более одной пятой всего количества бумажной пряжи, ежегодно привозимой в Россию, а именно 11 тысяч пудов, требующих 14 тысяч пудов хлопка; выпрясть в год такое количество могли 10.000 веретен. В 1808 году управляющим этой фабрикой, Александром Вильсоном, поставлен первый в России механический ткацкий станок. Фабрика эта при императоре Александре I получила название Александровской Мануфактуры.