Резьба по дереву

Теперь перейдем к украшению зданий резным деревом, к рассмотрению деревянных колонн, резных дверей, потолков, михрабов, мечетей, стенок деревянных надгробий. Местные породы дерева, употребляемого для архитектурной декорации зданий, следующие: орех, чинар, карагач, арча и в позднейшее время тополь.
Резьба по дереву в Средней Азии достигала очень высокого мастерства. Древнейшие дошедшие до нас образцы ее восходят еще к концу первого тысячелетия нашей эры. Мастера украшали резьбой и колонны в мечетях и других зданиях, и части домов: двери, косяки, решетки; сохранились резные деревянные надгробия (сагана), порой тончайшей работы; дошел даже резной михраб домонгольской эпохи. Одним из древнейших памятников резьбы являются колонны: курутская и из Обурдона. Особенно архаичны по характеру орнамента и технике резьбы два деревянных панно из Обурдона в горном Таджикистане (ныне находятся в Ташкентском музее) (статьи о них в сб. «По Таджикистану», 1927). Здесь змеевидные чудовища с головами, обращенными друг к другу, образуют ритмический волнообразный основной узор, внутри которого включен симметричный орнаментальный мотив из кривых линий с загнутыми концами и с вкрапленными трилистниками. Этот мотив с его элементами представляет близкое сходство с резными деревянными панно тулунидской эпохи из Каира, относящимися к концу IX в. (Migeon, Manuel ďart musulman, I, 1927), но рисунок у обурдонских панно богаче, манера исполнения свежее и энергичнее; датировка их IX или X в. представляется нам очень вероятной.
Обурдонская колонна из Мачи в Зеравшанских горах сделана из арчевого дерева; она особенно интересна по своей орнаментации. Орнамент этой колонны состоит из следующих элементов: мотива очень сильно стилизованных птичьих головок, маленького фриза из циркульных арок, маленького фриза из перлов, еще сасанидского типа, и вытянутых с закруглением на концах побегов того типа, который встречается в Самарре и на резных деревянных панно тулунидской эпохи. Чрезвычайно интересен михраб в мечети селения Искодар в горном Таджикистане. По своей композиции и особенностям орнаментации он может быть сопоставлен с стуковым михрабом из Мешхед-и-Мисриан и некоторыми стуковыми михрабами Ирана домонгольской эпохи. С точки зрения художественной ценности его можно сравнить с тремя михрабами фатимидской эпохи XII в. в Арабском музее в Каире. К XI-XII вв. относим мы и рассматриваемый михраб. По воспроизводимым снимкам (рис. 115 и 116), выполненным архитектором Кузнецовым во время его поездки в Зеравшанские горы, мы можем получить понятие о чрезвычайно высоком мастерстве резьбы этого михраба, о богатстве и разнообразии мотивов орнаментации.

Отметим очень своеобразную трактовку мотива плетения в квадратном панно над михрабной нишей: геометрические ленточные плетения неожиданно заканчиваются двумя растительными мотивами полупальметты по углам квадрата. Арка украшена выступами в виде фестонов; параллели этому мотиву находим в резьбе по стуку: в михрабе Мешхед-и-Мисриан (рис. 28) и в резьбе мазара Шаха-Фазиля в Сафид-Буленде (рис. 68). Очень интересно оформлены капители и базы колонн; капители двойные: в нижней части декорированы геометрическим орнаментом, в верхней — данными сильным рельефом волютами и крупными растительными элементами, напоминающими листья аканта.
Очень интересны резные двери и ряд резных колонн в Джума-мечети в Хиве. В этой мечети 213 резных деревянных колонн, из которых до 20 орнаментированных колонн по данным стиля должны быть отнесены к XI-XIV вв. н. э. (рис. 113 и 114).

Такая датировка не противоречит историческим данным, так как арабские географы упоминают о Хиве, как о значительном городе, еще в X в. К этому времени могло относиться и первоначальное построение соборной мечети. Дверь главного входа — по-видимому, древнейший образец дверной деревянной резьбы вообще из числа дошедших до нас в Средней Азии. По гладкому фону дерева симметрично распределены четырехугольные, пятиугольные, шестиугольные различных форм маленькие панно с орнаментом внутри. Схема орнаментирования и характер орнамента находят себе некоторые аналогии с орнаментированным панно в термезской резной декорации XI-XII вв. (под фризом с зверями). Значительно более близкие аналогии с термезской резьбой представляют некоторые орнаментации на колоннах. Так, на капители одной из них видим мотив полупальметт, аналогичный сходному мотиву на колонне первого пилона. На стволе другой колонны геометрическое плетение и орнамент в промежутках между лентами представляют значительную аналогию с упомянутым фризом, с которым мы сравнивали орнаментацию двери. В закругленной базе другой колонны мы находим раковинообразное украшение. Узор на одной из капителей близок к орнаменту тулунидского панно в Каире, таков же характер узкого фриза другой колонны (под арабской надписью). Есть в этой группе древнейших колонн в хивинской мечети Джума и более поздние: проф. М. С. Андреев на одной из них прочел дату — 716 (1316 г.).
Ряд интересных образцов резьбы по дереву сохранился от XIV-XV вв. В 1928 г. M. Е. Массоном была обнаружена в г. Туркестане крупная резная колонна из крепкого буджун-карагача, имеющая дату изготовления 10 сафара 753 года хиджры, т. е. 7 апреля 1352 г. н. э. Им была обнаружена там же еще одна резная колонна с каемкой из стилизованных птичек и датой изготовления 876 (1471 г.) (М. Е. Массон, О постройке мавзолея Ходжа-Ахмеда в городе Туркестане («Изв. Среднеазиатского геогр. о-ва», т. XIX), Ташкент 1929). Обе колонны были затем перевезены в Ташкентский музей.
Замечательным памятником резьбы первой половины XIV в. является больших размеров кенотаф из мавзолея Сейф-э-дина-Бохарзи близ Бухары (теперь в Бухарском музее). Он отличается тонкостью исполнения, разнообразием орнаментальных мотивов и самой техникой (рис. 117). Здесь наблюдаются различные типы рельефа, — от плоскостно трактованного барельефа до горельефа. На той стороне надгробия, которую мы воспроизводим (рис. 118), общая композиция расчленена на пять панно.

Центральное панно украшено пятилопастной арочкой на колонках. Панно направо и налево от центрального заполнены геометрическим орнаментом, образующим звездообразные и полигональные фигуры. Выше пояса панно проходит фриз с орнаментацией звезд и полукрестов — мотив, часто встречающийся в мусульманском искусстве. На одном из панно другой стороны рассматриваемого кенотафа виден на фоне сложного плетения арабесок и листвы медальон формы, сходной с подобным же мотивом одного панно из мечети Ибн-Тулуна в Каире (1296 г.), опубликованного Р. Эттингаузеном («Aegyptische Holzschnitzereien aus islamischer Zeit» («Berliner Museen», 1933)).
Другой образец бухарской резьбы XIV в. — это деревянное резное надгробие из мавзолея тимурского времени Чешма-Аюб в Бухаре (находится теперь в Бухарском музее). Композиция из переплетающихся лент с заполнениями растительным орнаментом (рис. 119, деталь надгробия) встречается и в резьбе по дереву (например в надгробии Бохарзи) и в резьбе по стуку (в резьбе Термезского дворца); но здесь этот композиционный мотив трактован особенно монументально и крепко, подчиняя отдельные орнаментальные элементы симметрической и централизованной схеме.

Кульминационным пунктом развития резьбы по дереву была эпоха Тимура. От этой эпохи дошло несколько превосходных дверей в замечательнейших памятниках тимуровской эпохи: в мечети Ходжа-Ахмеда-Ессеви в г. Туркестане (двое дверей), в Шах-и-Зинда в Самарканде, в Гур-Эмире (еще в дореволюционное время перевезены в Эрмитаж). Тогда в наиболее яркой форме сложился тип общей композиции дверей, удержавшийся и в позднейшее время. Обе створки двери обычно декорируются одинаково; орнаментация каждой створки распределяется по трем панно: верхнее и нижнее — квадратной формы, среднее — прямоугольной; вокруг панно идут рамы. Двери из мечети Ессеви носят точные даты: ведущая из Ханаки в мавзолей Хаджа-Ахмеда носит дату 1394-1395 г. н. э., входная дверь-дату 1397 г. н. э.; указывается и имя мастера: Изз-эд-дин. С большим мастерством и удивительной пышностью украшены двери при входе в мечеть (деталь входной двери воспроизведена у Б. Денике, О резных деревянных дверях в Средней Азии («Сборник Института археологии», т. IV, 1929); общий вид двери — у Соhn-Wiener. Turan, табл. 40). В верхних панно заключены надписи; центральное панно представляет собой единую орнаментальную композицию с семилопастной аркой в верхней части, со сложным медальоном посредине, вытянутым вертикально, и с богатейшим растительным плетением, выполненным резьбой высокого плана на фоне растительных орнаментов фона, данных плоским рельефом. Рамы орнаментированы повторяющимся узором ленточного плетения, образующего восьмиконечные звезды и медальоны удлиненной формы с мельчайшей растительной орнаментацией внутри них. Двери в Шах-и-Зинда с датой 801 (1398 г.) (В. Л. Вяткин, Памятники древностей Самарканда, 1927, стр. 24. Воспр. у Kraft, A travers Le Turkestan russe, 1903) представляют собой богатейшее развитие орнаментальной многопланной резьбы, как это видно на рис. 120, изображающем деталь средней части дверей. В центральной части дверей из Гур-Эмира развертывается не встречавшийся ранее в резьбе мотив композиции (воспр. y A. Ю. Якубовского, Самарканд при Тимуре и тимуридах, рис. 14) с изображением вазы и поднимающегося из нее пышного букета, выполненного резьбой высокого плана.

О резьбе эпохи Улуг-Бека дает понятие дверь из медресе его имени в Самарканде (1417-1420 гг.) (воспр. у В. Deniké, Quelques monuments de bois sculpté au Turkestan Occidental («Ars islamica», vol. II, part 1, 1935)). Деталь потолка из мечети Балянд в Бухаре дает представление о характере резьбы в Бухаре конца ХVI в.: узор образован геометрическим плетением, в свою очередь украшенным на поверхности лент рельефным плетением геометрического типа; и фон и рельефные части резьбы покрыты многоцветной росписью.
Интересные двери XIX в. сохранились в Шахрисябсе, Оше, Коканде, Ура-Тюбе, большое количество резных дверей в старинных частных домах сохранилось в Старом Ташкенте (воспр. в ст. П. Е. Корнилова в журн. «Яналиф» (Казань, февраль 1929)), в Хиве и других городах Хорезма, в селениях Каратегина и Дарваза (А. А. Семенов, Этнографические очерки Зеравшанских гор, Кагатегина и Дарваза. 1903. Изображения резных дверей — на стр. 46 и табл. III; образцы резных орнаментов на дверях и воротах — табл. IV-VI). Даже в исполнении дверей XIX в. сохраняются отзвуки большого мастерства. Материалом для резных дверей служил главным образом орех, а позднее чинар, в новейшее время — тополь. Мы воспроизводим образцы высококачественной резьбы по дереву из Хивы: двери, детали колонн (рис. 121-124).

В дверях наблюдается традиционное распределение резьбы на каждой створке на три панно, но резьба и по технике и по характеру орнаментации иная: она однопланна, растительные мотивы просторно распределены по гладкому фону, образуя по преимуществу криволинейные образования; геометрический орнамент почти исчезает. В колоннах преимущественно украшаются резьбой капители и нижние части стволов вместе с базами. Резьба по дереву была распространена не только у оседлого городского населения Средней Азии, таджиков и узбеков, но и у кочевников: казахов и киргизов. Резьбу по дереву у киргизов и казахов можно разбить на два типа: 1) плоскую резьбу и 2) как бы горельефную. С. М. Дудин так характеризует эти оба типа: «Плоская резьба, — пишет он (С. М. Дудин, Киргизский орнамент («Восток», 1925, № 5, рис. 2, 3, 5, 7)), — выполняет орнамент при помощи двух резко разделяющих друг друга плоскостей: верхней, образующей орнамент, и нижней, со скошенными боками верхней площади, образующей его фон. Второй тип резьбы отличается тем, что в нем верхняя плоскость и нижняя связаны между собой постепенным, в большей или меньшей степени, переходом, путем сглаживания ребер верхних плоскостей и включением в орнаментную тему мест, лежащих на границе между наиболее выпуклыми и наиболее углубленными частями резьбы».

Резьба по глине

Остается сказать несколько слов еще об одном виде резьбы, примененном к декорированию зданий, — о резьбе по глине. Мы знаем ее преимущественно по узорам загородных домов в окрестностях Самарканда. К сожалению, материал этот до сих пор достаточно не изучен, в сущности, как следует даже и не зафиксирован. А между тем, уже отмечалось, что значительный интерес эти монументальные орнаментации имеют для понимания эволюции орнамента в искусстве ислама.

Поверхность глинобитных стен обычно расчленяется вросшими в толщу стены колоннами или полуколоннами и различным образом декорируется простейшими инструментами: узор иногда выдавливается деревянной палкой, иногда нацарапывается, иногда режется ножом. Иногда это узор из простейших элементов орнамента: стена покрывается сплошным рядом углубленных параллельных полос с треугольниками в верхнем ряду этой декорации (рис. 126). Создается, однако, впечатление монументальности, притом простейшими средствами; декорация только подчеркивает суровый характер глади стен и дает повод для мягкой игры светотени. Иногда дается более сложная орнаментация: часть стены выделяется нишкой с треугольным завершением; поле нишки украшено орнаментом в виде треугольников; в верхней части — розетка; розетками же оживлена поверхность стены на фоне сплошного расчленения ее легко процарапанным узором из ромбов (рис. 128). Сложность узора иногда возрастает: в декорацию стен входят крупные треугольники с розетками внутри — мотив, отдаленно напоминающий расчленение стены во дворце Мшатты (VII-VIII вв.); колонны расчленяются узкими вертикальными фризами с геометрическим орнаментом; иногда поле стены расчленяется симметрически расположенными розетками и квадратами, заполненными резьбой. В резьбе этих стен и колонн (рис. 125 и 127), часто недавних по выполнению (встречаются даты второй половины XIX в.), чувствуется не удержавшаяся в культовых памятниках орнаментальная традиция, восходящая к первым векам после арабского завоевания и продолжавшая жить в народном искусстве.