Монголия

Скотоводство в Монголии

Точное общее количество скота трудно определить; сведения различных исследователей по этому вопросу сильно расходятся. По последнему же исчислению членов Монгольской экспедиции Иркутского общества изучения Сибири, в северо-западной и восточной Монголии, находящейся в сфере влияния России и объявившей свою самостоятельность, при 750-тысячном населении имеется: лошадей 1.500.000 голов, крупного рогатого скота 1.500.000, баранов и коз 4.500.000 и двугорбых верблюдов не более 50.000. Во внутренней Монголии, находящейся в сфере влияния Китая, скота приблизительно такое же количество. Верблюдов же около 500 тысяч голов.

Верблюды

Внешняя Монголия не является родиной верблюдов; они разводятся на юге, а в северной их держат, как рабочих, где приплод от них бывает ничтожный. Верблюд не прихотлив в пище и очень вынослив, он не заменим при тысячеверстных переходах в пустыне Гоби, при вьючном караванном передвижении; грузят на него до 18 пуд.; причем груз равномерно распределяется по обе стороны спины. Идет он плавно, красивой мягкой поступью, крупными шагами верст по 5 в час, но в легкой нагрузке может бежать и рысью со скоростью верст 12-18 в час. При дальней дороге, дневные переходы верблюд делает от 40 до 60 верст, при одном или двух отдыхах часа по полтора или по два каждый. В пище не разборчив; ест все, включительно до мха и тальника. Летом верблюд может делать переходы больше верст на десять, чем зимою и осенью; но хорошие хозяева стараются летом не эксплуатировать его постоянной работой, иначе он переутомляется настолько, что на зиму делается слабосильным и не пригодным для больших переходов. Поэтому караваны на Калган и Кяхту преимущественно ходят зимою. Верблюд тогда вполне удовлетворяется скудным подножным кормом, так называемой ветошью. В пути на одного погонщика выдается до 16 верблюдов, которые подвязываются один к другому бечевкой, прикрепленной за деревянную ключку, продетую через носовой хрящ животного. Поддергивая бечевку направо или налево, направляют переднего верблюда, а за ним уже идут остальные. Если же необходимо, чтобы верблюд лег, то дергают за бечевку вниз. Точно так же правят, при езде в одиночку, сидя на нем.
В караване передним выбирают лучшего, более понятливого верблюда, которого ведет за ремешок пеший или конный монгол. К недостаткам верблюда можно отнести то, что он страшно пуглив, приходя в неописуемый страх от неожиданного крика или увидя в пустыне камень, пень; тогда он может броситься в сторону и бежать по неопределенному направлению десятки верст; поймать его очень трудно. Также приходит он в ужас от сильного ветра и падает, если при этом бьет ему в лицо дождем или снегом. Переходить бродом высокую воду он также не любит и ложится, если река или озеро достигают глубины выше груди. Имея мягкие подошвы, он быстро набивает мозоли и тогда делается не способным для дальнейшего пути; в предупреждение этого, а также и того, чтобы он не скользил, подошвы его намазывают толстым слоем смолы с песком. Запряжка верблюжья очень не сложна: к концам оглоблей экипажа подвязывается полукруглое коромысло, которое попросту накидывается между горбами его и он тогда свободно тащит за собою одноколку или сани. На верблюде возят все: и цибики чая, и другие товары, и дрова, и бревна, а при перекочевках и юрты в собранном виде. По натуре верблюд смирный, но раздражительный; гнев свой выражает тем, что начинает плеваться по сторонам; в феврале и начале марта, во время течки, самцы бывают свирепы и тогда их необходимо остерегаться, иначе они могут не только искусать, но и убить. Из верблюжьего молока получается замечательно вкусный кумыс, который с наслаждением пьют монголы. Самка дает в день до двух четвертей молока; из него приготовляют также сыр и масло, молоко же пьют; оно значительно жирнее и вкуснее коровьего.
Большой доход монголам и скупщикам верблюд приносит своею шерстью, которую начинают стричь с двухлетнего возраста; снимают ее весною, когда она линяет, получая с каждой головы от 15 и до 45 фунтов. Шерсть после стрижки раскладывают и утюковывают по сортам.

Рогатый скот

На рогатом скоте и баранах зиждется почти все благосостояние страны. Несмотря на это монголы, не отягощенные другими работами и заботами, обращают слишком малое внимание на живые источники своих доходов — скот, не заботясь о нем в смысле охранения его и улучшения породы. Скот и лето и зиму питается, также как и верблюды, одним лишь подножным кормом. Запас сена монголами не заготовляется, и если зима, что весьма бывает редко, окажется снежная, то скот если не гибнет совершенно, то страшно тощает, теряя силы и ухудшая породу. При снежных заносах впереди табунов крупного рогатого скота пускают баранов и коз, которые значительно легче разрывают снег копытами, обнажая тощую ветошь. Постоянные, из года в год, голодовки, а также и жизнь под открытым небом и в знойные жары, и 40-градусные морозы создали монгольский скот чрезвычайно выносливым, но в тоже время малосильным. И несмотря на это, между ними встречаются быки на 20 пудов чистого мяса, а в живом весе до 30 пудов. В зимнее время, в период буранов, скоту негде скрываться и он часто, угоняемый сильным ветром в степь, гибнет, попадая на гололедицы. Ни сараев, ни огороженных загонов для скота монголы не устраивают. Если же они строят крытые помещения, так только исключительно для родившихся в зимнее время телят и ягнят; им же заготовляют иногда в самом незначительном количестве и сено. Сенокосных полей в стране неисчерпаемое количество и, при желании, с применением сенокосилок, можно легко накашивать трав на длинную зиму всему скоту. Тогда скот безусловно улучшил бы породу и не гибнул бы в таких ужасающих размерах. Мрет он также в больших массах и от вечной эпидемии — чумы. В борьбе с нею, при содействии русского правительства, в последние годы начали открываться в разных частях страны станции для противочумных прививок. При развитии этой меры падеж скота безусловно уменьшится, но пока в некоторых чумных очагах эта убийственная болезнь уносит в лето до 90% животных.
Хотя некоторые исследователи и считают монгольский скот не молочным, а исключительно мясным, цифры же говорят другое. При отсутствии достаточного питания, необходимого для дойной коровы ухода, она все же в среднем дает около 40 ведер молока в год.
Молоко является главным продуктом питания местного населения и, несмотря на то, что к развитию маслодельного дела в Монголии, где о сепараторе не имеют и представления, не сделано и шагу, несмотря и на то, что монголы доят лишь часть коров, — все же через одну лишь Кяхту ежегодно вывозится около 20.000 пудов масла на сумму 200 тыс. руб. При развитии же сепараторных маслобойных заводов, Монголия может выпустить на рынок до полумиллиона пудов масла. Красноречивый пример Западной Сибири, где экспорт масла развился за несколько лет в десятки миллионов рублей, может быть к тому порукой.
В продажу на убой Монголия выпускает кастрированных взрослых бычков и лишь в последнее время, вследствие усиленных налогов, они принуждены продавать не только коров, но и телят.
Кастрированными быками монголы широко пользуются, как рабочей силой при перевозках всякого рода тяжестей; причем запрягают их в самодельные грубой работы одноколки, с колесами сбитыми из колотых досок и несколько закругленных в углах, так что они скорее восьмиугольные, чем круглые; колесо намертво прикреплено к оси, которая продета в кузов одноколки и вертится вместе с колесами, производя сильнейший скрип. Бык тянет одноколку за согнутую палку, накинутую без подстилки на хрящ хребта. Вполне понятно, что монгольский бык в такой упряжи, к тому же голодный, делая в день 12-18 верст, не может тянуть более 8-10 пудов. Для своей надобности монголы не бьют рогатый скот, питаясь лишь падежным, не исключая и чумного. В Сибирь вывозится ежегодно около 140 тыс. голов скота и 100 тыс. кож скотских, снятых с падежного скота. Кожи эти в пограничных пунктах дезинфицируются.

Овцы, козы, лошади, яки

Большую ценность для монгольского хозяйства представляет овца; вот поэтому овцеводство в крае развито более всего. Овца монголу дает и пищевые продукты, в виде мяса и молока, и шерсть для юрты, и средства, получаемые от продажи живых баранов, шерсти и овчины. По статистике 1912 года видно, что вывезено из пределов внешней Монголии в Сибирь около 350 тыс. голов баранов и овчин свыше 500 т., шерсти не более 100 т. пуд. Коз в Монголии немного сравнительно с овцами, пасутся они обыкновенно вместе; внешним видом не отличаются от европейской козы. Мясо и молоко их монголы предпочитают бараньему. Шкуры козьи идут на дохи, а с живых вычесывают особый пух, который идет в хозяйстве на нитки для вязания чулок.
Несмотря, на свое полуторамиллионное количество, лошадь, за отсутствием достаточного сбыта, не приносит большого дохода населению. Объясняется это тем, что монголы не приучают ее к упряжной езде, вследствие чего приобретает монгольскую лошадь лишь пограничное русское население в небольшом количестве. В общем же количестве по всей пятитысячной границе ежегодно продается около 27.000 голов при средней цене в 30 рублей; покупают главным образом казаки для верховой езды, в чем она незаменима. Закаленная и к холоду и голоду, она необычайно вынослива и может пробежать иногда под седлом с одной кормежкой верст 150. Правда, силы для возовой работы у нее нет, но это объясняется чрезмерной истощенностью ее. При хорошем корме и уходе в руках русских казаков и крестьян, а также и китайцев, конь делается не узнаваем и, во всяком случае, не хуже нашего забайкальского малорослого. Средний рост монгольского коня 1 арш. 14 вершков. Причем, той же породы конь выращивался у китайцев при хорошем корме — до двух аршин и 3-х вершков, с значительно более развитой грудью. Среди монгольских лошадей выдаются весьма быстрые скакуны и иноходцы. Монголы, вообще, страстные любители верховой езды, и как мужчины, так и женщины — вечно на коне, детей приучают чуть ли не с трехлетнего возраста. Посадка у монгольских наездников твердая, но не красивая — со скрюченными ногами и свернувшись несколько на бок. Причем во время езды, соразмерно с качанием спины коня, трясут и руками и ногами, держатся не на носках ног, а плотной посадкой в седле. За лошадью монголы еще мене следят, чем за рогатым скотом и баранами. Выпуская табуны на целое лето и даже на зиму, они загоняют их иной раз за сто и более верст от своего жилья, оставляя их там без надзора. Во время больших снегов лошадям приходится доставать ветошь с большим трудом, разгребая снег копытами; когда табун попадает на гололедицу, которую не в состоянии пробить, то мрет с голоду, если во время не выберется из нее. В бураны табуны часто теряются в одиночку, попадая в овраги, в тайгу, где и гибнут. Много лошадей, особенно жеребят, давят и волки, которые ходят по следам табуна и ловят отставших. На табун они боятся нападать, так как тот находится под защитой жеребцов, которые часто зашибают врага копытами, ревниво охраняя свои табуны от хищников.
Из кобыльего молока монголы приготовляют кумыс. Грива и хвост коня постоянно подстригаются, а волос продается или употребляется на плетенье веревок.
В более суровых краях монголы разводят род крупного, но безрогого скота — сарлык или як. Они пасутся в общих табунах с рогатым скотом. К пище и уходу мене прихотливы, чем прочий домашний скот, сильны и приспособляются для возки тяжестей. Самка дает вкусное молоко с 10% жира. Мясо противное, почему и не экспортируется в Сибирь; шерсть же и кожа идут в продажу.
Вот все богатство монгол скотоводов, дающее известный прирост и приход, на чем и зиждется почти все их благосостояние. Другой отрасли хозяйства в Монголии нет, также как нет и кустарных производств, исключая очень небольшого числа мастеров, приготовляющих из глины и дерева изображения различных хубелганов и бурханов для кумирен; они же делают из серебра, чеканной работы, головные женские уборы, отделку ножей, табакерок и проч. Но таких мастеров очень мало и все необходимое как для своего обихода, так для кумирен и монастырей, приобретают у китайских купцов. Некоторый заработок монголы получают и от охоты, добычу коей они продают русским купцам; причем главный доход они получают от сурка, которого в 1912 году было вывезено через одну Кяхту около одного миллиона 300 тысяч штук на сумму свыше миллиона рублей; затем в ничтожном количестве зарабатывают и от другой пушнины: белки, волка, лисиц и хорька, в Китай же сбывают изюбревые рога и козьи шкуры.

Как живут японцы Буряты