XV в.

Особый и весьма интересный раздел изразцовой декорации дают памятники XV в.
В памятниках тимуридской эпохи продолжается развитие разобранных выше видов техники изразцовой орнаментации в сопоставлении с новыми приемами декорации.
Мы рассмотрим прежде всего ряд построек эпохи Улуг-Бека (первой половины XV в.). Улуг-Беком было построено три медресе: в Бухаре, Самарканде и Гидждуване (в 40 км от Бухары). Самое старое — в Бухаре, построенное в 1417 г.
Строил его иранский мастер Исмаил-ибн-Тахир из Исфахана (В. А. Шишкин, Архитектурные памятники Бухары, 1936, стр. 53); его не слишком богатая изразцовая декорация частью переделана в конце XVI в. Стрельчатая портальная арка обвита жгутом (мор-печ — изгиб змеи, по терминологии узбекских зодчих). Медресе в Гидждуване, впервые описанное В. А. Шишкиным (В. А. Шишкин, Медресе Улуг-Бека в Гидждуване, 1933), построено в 1433 г. (отремонтировано в 1583 г.). Медресе по фасаду очень скромно украшено крупной мозаикой из синих и голубых глазурованных кирпичей (рис. 166); кроме этой техники изразцовой декорации, применена и майолика (например, облицовка угловой колонны, как это видно на рис. 165).

Фасад по углам украшен не высокими минаретами, а приземистыми широкими башнями, также облицованными. Небольшие остатки облицовки (майоликовый сталактитовый карниз и остатки надписи на барабане и узоры кирпичной мозаикой на пиштаке) сохранились также на весьма скромно украшенной изразцами мечети в Шахрисябсе, построенной Улуг-Беком в 1435 г. Так же просто и сдержанно оформлена геометрическими узорами и надписями еще одна постройка Улуг-Бека (1434 г.) — входной портал в архитектурный ансамбль Шах-и-Зинда.
Несравненно пышнее и интереснее в художественном отношении декоративное убранство самаркандского медресе Улуг-Бека (1417-1420 гг.). Его фасад в настоящее время вновь принял свой прежний облик благодаря выпрямлению минарета, произведенному Самкомстарисом (Самаркандский комитет по охране памятников старины) (рис. 167), — одно из свидетельств заботы советской власти об исторических и художественных памятниках Востока.

В декорации этого медресе особенно замечательна изразцовая мозаика, а также некоторые новые приемы декорирования, вернее, новое сочетание декорирующих элементов. Изразцовыми звездами были украшены тимпаны портальной арки; изразцовой мозаикой исключительной тонкости работы декорирована внутренняя часть входной ниши портала. Возьмем для примера хотя бы большое квадратное панно с крупно и сложно развитой, составленной из 16 пальметт, розеткой в средней нише щековой стены (рис. 168) или вытянутое прямоугольное панно с симметричной композицией изгибающихся ветвей с цветами (рис. 169). Рядом с квадратным панно встречается своеобразная и очень редкая декорация из мраморных, резных, украшенных растительным орнаментом плиток различных форм и мозаичных многоцветных вставок.

Особенно ярко контрастируют эти пластические и живописные элементы декорации в центральных частях этой композиции, где в десятиконечную звезду вписана пышнейшая изразцовая розетка с преобладанием лотосовидных цветов, а вокруг нее разместились плитки, каждая с новой комбинацией растительных орнаментов (рис. 170). Да и у каждой из 150 плиток свой своеобразный орнаментальный мотив.
К улугбековскому же времени относятся изумительные по красоте своих мозаик входные ворота Гур-Эмира (воспр. у Веселовского, Гур-Эмир (табл. І-III; табл. II и III — в красках)). Эта декорация — превосходный образец изразцовой мозаики. Можно сказать даже, что здесь — кульминационный пункт развития этого вида изразцовой декорации. Многие элементы декорации здесь еще близки к тимуровским образцам. Но, с одной стороны, здесь наблюдается дальнейшее развитие и усложнение растительных композиций (например в тимпане арки с сердцевидным медальоном или в великолепном фризе с панно ниже сталактитов). С другой же стороны, с этим сочетается желание противопоставить сложности растительного орнамента очень простую по формам и по расцветке чисто геометрическую декорацию поливных кирпичиков на фоне желтых неполивных кирпичей, как это мы видим в украшении верхней части наружной стены входных ворот.
Из других памятников XV в. заслуживают внимания по своей архитектурной декорации мавзолей Ишрат-хана в Самарканде и мечеть в Аннау близ Ашхабада.
Изразцовая декорация первого отличается большой скромностью; это лишь цветные блестящие пятна на матовой поверхности кирпичной кладки. В Аннау же стены насыщены полихромными глазурями, и некоторые мотивы декорировки носят совершенно своеобразный характер. Сначала об Ишрат-хана. В своем современном виде — без купольного покрытия (рис. 173) и благодаря укоренившемуся в народе названию «Ишрат-хана», что значит «дом увеселения», происшедшему, по-видимому, потому, что ранее на этом месте был сад, где могли происходить сборища для увеселения — этот памятник иные принимали за постройку светского характера, например дворец. Так истолковывает это здание, например, Кон-Винер в своей книге «Turan» (стр. 43 и 44), называя ее летним дворцом эмира.

Но еще Абу-Тахир-Ходжа в своей «Самарии» разъяснил это недоразумение («Самария», пер. В. Л. Вяткина («Справочная книга» по Сам. обл., VI, стр. 204)). «Тот высокий мавзолей, — пишет он, — который находится к северу от названного мазара (т. е. мазара Абди-Даруна) и именуется народом «Ишрат-хана» (дом увеселений), представляет усыпальницу Сахиб-и-Давлет-бека, основанную матерью ее Хабиба-Султан-бекою, дочерью эмира Джелял-эд-дина, построившего тут же хуждры для чтецов корана». Вяткин сообщает сведения из вакуфного документа, написанного в начале Рамазана 878 г. хиджры (1464 г. н. э.): «Документ гласит, что Хабиба-Султан-бекум, происходящая из рода эмира Джелял-эд-Дина-Сухраба, построила в соседстве мазара святого Абди-Даруна, в западном углу огороженного сада, известного под именем «Баг-и-Фируза» (бирюзовый сад), величественный «гун-баз» над могилою дочери султана Абу-Саида-Гурагана Султан-Хованд-бика и завещала в вакф на поддержание здания землю и 32 человека рабов и рабынь, предназначенных для обработки вакуфной земли и прислуживания в «гунбазе» («Самария», стр. 257; см. также В. Л. Вяткин, Материалы по исторической географии Самаркандского вилайета («Справочная книга по Сам. обл.». VII, стр. 23)). Таким образом, ясно, что постройка эта произведена при тимуриде Абу-Саиде (1452-1469 гг.) и не ранее 1464 г. (вероятнее всего — в 1463-1464 гг.). При нашем посещении мазарата в 1925 г. мутевали мазара Абди-Даруна рассказывал нам, что его отец в давние годы копал внутри мавзолея и нашел скелет (указание, что тут было погребение). Поэтому всякое сомнение, что Ишрат-хана есть действительно мавзолей, отпадает. Зимой 1903-1904 гг. упал купол мавзолея вместе с высоким барабаном вследствие землетрясения. Рис. 171 изображает вид мавзолея до 1903 г. Портал Ишрат-хана производит по своим пропорциям впечатление удивительной стройности. Он облицован терракотовым кирпичом с тонким изразцовым узором. По арке и по порталу связь между кирпичами отмечена тонкой изразцовой полоской бирюзового, а на северной стене — темно-синего цвета. Характерное для рассматриваемого памятника распределение изразцовых плиток среди кирпичной декорации хорошо видно на воспроизводимом снимке (рис. 172).
Существует еще замечательный памятник XV в., но уже не в пределах теперешнего Узбекистана, а в Туркмении. Это — мечеть в Аннау в 12 км от Ашхабада.
Согласно сохранившейся надписи, эта мечеть была построена при Абул-Касым-Бабур-Бахадур-хане, правнуке Тимура, правившем в Хорасане и Джожане с 1446 г. и умершем в 1457 г. В 1926 г. была прочитана точная дата постройки здания — именно 860 (т. е. 1455-1456 г. н. э.) (А. А. Семенов, ст. в «Изв. Средазкомстариса», т. III, 1928, стр. 61). С передней стороны мечеть украшает величественный портал, высотой в 17,07 м, шириной в 14,75 м, с двойной стрельчатой аркой: наружной (шир. 9,96 м, выс. 12,61 м) и внутренней (шир. 9,11 м, выс. 9,53 м). Наружный главный пиштак украшен парапетом с семью окнами; ниже, в тимпане арки под надписью на темно-синем фоне, украшенном растительным орнаментом, изображены два китайских дракона — явление, единственное в среднеазиатском искусстве. Несколько подробнее остановимся на декорации портала (рис. 174). На желтоватом фоне облицовки вставлены плитки изразцовой мозаики тонов: голубого, синего, белого, марганцево-фиолетового. В мозаиках жгута главной арки тона те же и еще желтый.

В мозаичной надписи над драконом фон — синий, буквы: большие — белой глазури, малые (куфические) — желтой. Кроме самого мотива дракона — разбросанные по тимпану арки стилизованные облака «чи» (тона: желтый, голубой, марганцево-фиолетовый), также китайского происхождения. Тело дракона трактовано мозаикой таких тонов: контуры рисунка даны белым, гребешки с пламенем — желтые, ниже — линия марганцево-черная, чешуйки — марганцево-черные, на голове дракона бирюзовые вставки. Фон тимпана синий, разводы белые и желтые. Изображение дракона на культовых зданиях ислама (мечетях) в других местах не встречается. На тимпане арки в воротах Талисмана в Багдаде 1221 г. (теперь разрушены) есть также рельефные изображения двух драконов; но то постройка гражданская (воспр. у Dietz, Die Kunst der islamischen Völker, 1917, табл. II).